Последние, по наименованиям, от администрации города Владивостока.
Политрук, начальник клуба бригады морской пехоты Черноморского флота.
Родился второго апреля 1907 г. в селе Курилове Горьковской области в семье рабочего-литейщика.
С восьми лет батрачил у кулаков.
Военную службу начал на Черном море, а потом был переведен на Тихоокеанский флот. Уйдя в запас, работал инспектором по плавсоставу Горьковского пароходства.
В начале Великой Отечественной войны Н.Д. Фильченков опять был призван на флот и направлен в Севастополь. Фашисты всеми силами рвались к городу. На участке фронта около деревни Дуванкой (Верхнесадовое) они пошли в наступление. Впереди двигалось семь танков. Пятеро храбрых бойцов: политрук Николай Дмитриевич Фильченков, матросы Василий Цибулько, Юрий Паршин, Иван Красносельский, Даниил Одинцов - вызвались остановить их. Вооруженные гранатами и бутылками с горючей жидкостью герои вступили в неравный бой. Он длился около двух часов. Четыре фашистских танка были сожжены, три повернули назад. Через несколько часов показались 15 вражеских машин. Моряки вступили в бой. Был тяжело ранен пулеметчик Цибулько, убит Красносельский. Обвязавшись гранатами, моряки бросились под вражеские танки.
Наступление фашистов было сорвано.
23 октября 1942 г. Николаю Фильченкову и его боевым товарищам, отдавшим жизнь за Родину, посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
Холодный ветер начисто вымел Дуванкойское шоссе. Снега еще нет, но земля уже обмерзла, затвердела. Ветер пронзительно свистит, обдувая гребень и скаты высоты у поворота шоссе, ведущего на Севастополь. Потоки ветра, обрушиваясь из горных ущелий, вихрят на пустынной дороге столбики серой пыли.
На высоте, на гребне ее и скатах, иногда мелькают зеленые шинели немцев. Они прорвались сюда на танках и броневиках, оседлали высоту, закрепились. Танки и броневики ушли назад по Дуванкойскому шоссе - за бензином и новыми немецкими частями.
Наши отошли к Севастополю, развернулись, залегли на гряде холмов. Отсюда хорошо видны поворот шоссе и высота.
Оттого, что всем был хорошо виден поворот шоссе и высота, по которой разгуливали немцы в зеленых шинелях, защитники города испытывали горечь, боль и обиду. Позади был Севастополь,
Комиссар сказал:
- Ну что же, товарищи, умели отдавать, надо суметь и взять! Отряд черноморцев рванулся вперед. Отобрали высоту, выбили фашистов, искрошили их гранатами, прикладами, огнем пулеметов. И шоссе, открывающее путь на Севастополь, в наших руках. Люди сделали то, что должны были сделать. И к ним опять вернулось хорошее настроение, чувство достоинства - честь моряков не посрамлена.
С высоты они оглянулись назад, на шоссе и примыкающее к нему с обеих сторон поле, где только что шел бой. Они поняли, что прошли через смерть и стали теперь над нею. Они стояли па гребне высоты, как на палубе корабля, на его боевом мостике.
На следующий день показалось стадо овец. Овцы и бараны сплошным потоком бежали по полям и шоссе. Моряки смеялись: вот и шашлычок немец послал нам! Они видели немецких автоматчиков, прятавшихся в стаде, но продолжали смеяться.
Когда поток овец был уже у подножия высоты, пулеметчики Щербаков и Лавров открыли огонь. Уловка не удалась. Автоматчиков истребили, стадо моряки перегнали на нашу сторону и отправили его в Севастополь.
Прошла ночь. Утром опять показались немцы. По шоссе и полям ползли танки, за ними, прячась за броню, шла немецкая пехота. И снова в воздухе зарычали "юнкерсы" и "мессершмитты". Шквал взрывов обрушился на высоту. Но моряки прочно стояли на отвоеванной земле.
За высотой, ближе к немцам, насыпь. За насыпью лежит десяток моряков-комсомольцев во главе с политруком Николаем Фильченковым. Отсюда хорошо видны и танки, и немецкая пехота.
Между камней ползет комиссар. Добравшись до насыпи, он говорит:
- Ну как, братки, примем? И ему отвечают:
- Примем.
- До последнего? - спрашивает комиссар.
- До последнего, - отвечает за всех Николай Фильченков. Он улыбается.
- Кто пойдет? - спрашивает комиссар.
- Я! Я! Я!...- отвечают моряки.
- Все ни к чему, - говорит комиссар, - только пятерых нужно. Остальные останутся здесь.
Николай Фильченков отобрал четырех: Василия Цибулько, Юрия Паршина, Ивана Красносельского, Даниила Одинцова.
Четверка моряков во главе с политруком Фильченковым поползла навстречу танкам. Семь немецких танков, грохоча, неслись по полю. Вася Цибулько притаился со своим пулеметом за бугорком, наметил одну машину и дал две короткие очереди по смотровым щелям. Но танк продолжал идти напролом. Цибулько дал еще одну очередь. Танк повернулся боком к пулеметчику и застыл.
Возле остановившейся машины появился Ваня Красносельский и швырнул бутылку с зажигательной смесью. Танк окутался черным дымом, запылал. Цибулько бил короткими очередями по смотровым щелям других танков. Юра Паршин и Ваня Красносельский, выбегая вперед, швыряли в машины гранаты и бутылки. Еще два танка запылали. Тем временем Николай Фильченков и Даня Одинцов огнем отрезали пехоту от танков.
Два часа сражалась пятерка черноморцев. Уцелевшие немецкие танки попятились, развернулись и помчались наутек. За ними ринулись немецкие солдаты, оглашая воздух дикими воплями. Они отставали от танков, и их расстреливали с высоты отважные бойцы политрука Фильченкова.
И опять на шоссе и полях - тишина. Откатились танки, улетели немецкие самолеты. Наступил полдень. Кок Гладышев доставил бойцам Фильченкова обед. Бойцы ели, смеялись, делились впечатлениями, вспоминая бой. Молодость, сознание честно выполненного долга наполняли их радостью.
Но только ушел Гладышев, как снова появились танки. На этот раз они мчались и к насыпи, и к высоте, стараясь обойти ее. Пятнадцать танков - по три на каждого моряка. Фильченков обежал глазами шоссе и поля. Слева беглым шагом двигались к высоте сотни две немцев. Политрук хотел было попросить у комиссара еще пяток бойцов, но теперь, увидев шедших в атаку фашистов, передумал. На высоте - людей по пальцам можно было пересчитать. Трудно им будет отбить эту ораву врагов.
Бой вспыхнул с новой силой. Опять Цибулько бьет по смотровым щелям головного танка. Он бьет без передышки по другим машинам, и вдруг пулемет умолк. Патроны кончились. Тогда Цибулько сползает с насыпи в канавку. Он ползет в поле. Там один танк норовит прорваться, обойти высоту. Цибулько приподнимается. Рядом с ним запылила под пулями сухая земля. Он швыряет связку гранат под гусеницы. Черная туша приподнимается в воздух и падает прямо на катки - гусеницы сорваны взрывом.
Цибулько ранен в руку. Но у него есть еще одна связка гранат, и он ползет к другому танку. Тяжелый взрыв. Комья земли падают на голову и плечи. И вдруг что-то тяжелое, и горячее толкает молодого моряка в грудь.
Ваня Красносельский глазами спросил Фильченкова: можно? Тот кивнул. Краснофлотец выбежал из-за насыпи навстречу ближнему танку. В каждой руке по две бутылки с горючей жидкостью. Метким броском он зажег танк и на секунду сам скрылся в клубах дыма, в длинных языках огня. Он бежит дальше и падает на колени.
Пулеметная очередь из второй машины подкосила его. Но все же моряк упорно ползет, держа в руке две бутылки. Он подползает вплотную к танку и разбивает о его броню, о моторный люк свои последние две бутылки с горючей жидкостью. Пылающий танк бешено вертится на месте. Под его гусеницами исчезает раненый Ваня Красносельский.
Фильченков, Одинцов, Паршин стреляют из-за насыпи. Но у них кончаются патроны. Фильченков бросает винтовку в сторону. Он молча подвязывает к поясу связку гранат. Одинцов и Паршин делают то же самое.
Пять танков в пятидесяти метрах от насыпи. Фильченков крепко обнимает друзей и целует их. Они молча прощаются друг с другом - насупленные и бледные от ярости и ненависти. Танки уже в двадцати метрах. Из-за насыпи выходит Николай Фильченков. Он идет навстречу немецкому танку ровным шагом, спокойный, с высоко поднятой головой. В руках его нет оружия. Он не сворачивает в сторону. Танк набегает на него. Раздается тяжкий взрыв.
Из-за насыпи видят гибель своего друга и командира Даня Одинцов и Юра Паршин. Остальные танки уже у насыпи. И молодые моряки в черных бушлатах, в бескозырках с ленточками, которые треплет ветер, выходят навстречу врагу.
Даня Одинцов падает на землю, хватается рукой за грудь. Немецкий танкист в упор всадил в него очередь из пулемета. Но Одинцов ползет к танку, царапая руками землю, и гусеницы накрывают его. Танк, взобравшийся было на насыпь, переворачивается от взрыва. И рядом раздается второй оглушительный взрыв.
Еще один танк, лязгая и скрежеща, валится с насыпи. Это лег под гусеницы Юра Паршин.
Нет, не пройти здесь немцам! Уцелевшие танки разворачиваются и уходят туда, откуда пришли.
А на скалах высоты шел рукопашный бой. Казалось, немцы вот-вот одолеют горсточку моряков, сомнут их. Но когда попятились танки, немецкая пехота тоже не выдержала и отхлынула в поле.
Когда к насыпи подошли моряки, удержавшие в лютом бою высоту, они увидели тех, кто телами своими заслонил фашистам путь на Севастополь. Только Василий Цибулько был еще жив. Он лежал, прислонившись спиной к бугорку, и смотрел, как его братья-друзья сражались с немецкими танками. Василий Цибулько, умирая на руках товарищей, рассказал им подробности этой схватки.
Имена пяти молодых моряков - Фильченкова, Одинцова, Красносельского, Цибулько, Паршина - отныне бессмертны. И Родина наша никогда не забудет их.
А. Хамадан
topovl.ru :. Золотые звёзды тихоокеанцев :. Фильченков Николай Дмитриевич (Золотые звёзды тихоокеанцев)