Последние, по наименованиям, от администрации города Владивостока.
Старший лейтенант, командир канонерской лодки Краснознаменной Амурской флотилии.
Родился 19 февраля 1919 г. в городе Гагарине Смоленской области.
В 1937 г. поступил в Тихоокеанское высшее военно-морское училище имени Макарова в городе Владивостоке. В 1941 г., после окончания училища, был направлен на Краснознаменную Амурскую флотилию.
К началу боевых действий против империалистической Японии Сорнев был командиром канонерской лодки "Пролетарий". Перед кораблем была поставлена боевая задача: принять на борт десант и на рассвете 9 августа 1945 г., взаимодействуя с высаженным десантом, захватить город Фуюань и обеспечить проход кораблей и транспортов вверх по Амуру.
Несмотря на трудные навигационные условия, корабль с десантом прибыл точно в назначенное время к месту высадки, артиллерийским и пулеметным огнем подавил огневые точки противника, искусно маневрируя, подошел к берегу, успешно высадил десант и поддержал его продвижение артиллерийским огнем.
14 сентября 1945 г. капитан лейтенанту Игорю Андреевичу Сорневу присвоено звание Героя Советского Союза, а кораблю было присвоено звание - Гвардейский.
Он вскрыл пакет и прочитал боевой приказ. Война! Он ждал ее и был готов к ней. В приказе оказалось неожиданным для Сорнева одно: "Пролетарий" должен был действовать не в составе своей части, а придавался бригаде мониторов. Но приказы не обсуждают, тем более во время боевых действий. На то они и приказы, чтобы выполнять их беспрекословно.
Кораблю ставилась ответственная задача - высадка первого броска десанта. Трудности возникли в самом начале операции. Стояла темная, непроглядная ночь. Шел проливной дождь. Принять десант должны были в районе Нижне-Спасского, на необорудованном берегу. Армейцы к посадке готовы, а вот специальные сходни, тяжелого типа, которые везли на машинах, не то застряли в пути, не то завезли в другое место. Командир волновался - времени мало. Солдат можно переправить на корабль и без тяжелых сходней, а как погрузить на палубу с крутого, обрывистого берега артиллерию?
Выручили корабельные умельцы. Помощник зашел к командиру промокший, но улыбающийся.
- Боцман сказал, что сейчас все сделаем, - проговорил он.
И сделали все, что надо. Матросы и солдаты вооружились лопатами и в ночной тьме под проливным дождем срыли береговой откос. Между кораблем и берегом поставили шлюпки, на них положили сходни и по самодельному понтонному мосту переправили на корабль артиллерию и все прочие тяжести.
Командир с благодарностью отметил инициативу и изобретательность боцмана Медведева, так выручившего в трудную минуту.
Дело прошлое, и теперь можно сказать об одной детали, которая волновала молодого командира в тот дождливый предрассветный час. Вместе с общефлотскими традициями в каждом соединении годами складываются и свои неписаные законы, рожденные местными условиями.
Были они и на Амуре. Речные мониторы, вооруженные мощной артиллерией, издавна упрочили за собой славу основной ударной силы флотилии, все же остальные корабли играли как бы вторые роли. Поэтому комплектование личным составом, в том числе и офицерами, происходило за счет лучших. Однако у славы, как и у медали, бывает две стороны. Особое положение мониторов на флотилии вызывало у матросов, старшин и офицеров этого соединения чувство гордости, которое временами перерастало в зазнайство. Ныне об этом нельзя вспоминать без снисходительной улыбки, но в ту первую боевую ночь, попав со своим кораблем в бригаду мониторов, старший лейтенант Сорнев никак не хотел выглядеть в ней "белой вороной"...
В сложных условиях он вел корабль, ревностно держа место в походном ордере. Предстояло нанести удар по правому флангу Усть-Сунгарийского укрепленного района. Вместе с катерными тральщиками и бронекатерами "Пролетарий" должен был высадить первый эшелон десанта в составе армейского батальона. И высадить прямо на пристань города Фуюань.
Метеорологические условия исключали действия авиации. Бой за высадку начался с залпа гвардейских минометов бронекатеров. Город надвигался. Несмотря на могучую силу удара, обрушенного на позиции противника, враг оказал упорное сопротивление. Чтобы лучше видеть весь корабль и берег, старший лейтенант Сорнев стоял на открытом ходовом мостике, не обращая внимания на ответный огонь. Охваченный боевым азартом, он обратился к экипажу корабля с взволнованным, страстным призывом:
- Товарищи краснофлотцы и командиры! Умножим славу нашего советского героического флота, будем драться с врагом, как дрались наши моряки-гвардейцы в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками! Вперед за Родину!
Командира слышали все и видели его на открытом ходовом мостике. И никто не подумал, что он бравирует своей неустрашимостью. Если командир не вошел в рубку - значит, так надо, значит, этого требует боевая обстановка! И люди старались в бою, подражая командиру в самоотверженности. И это радовало Сорнева. Он видел, как точно в цель ложились снаряды орудий главного калибра. Одним из них командовал Геннадий Ремизов, потомок уральских пушечных мастеров. Придя на флотилию, он написал заявление: "Я - потомственный пушкарь, прошу зачислить меня в комендоры". Вторым орудием командовал старший краснофлотец Ротнов, заменивший командира, не успевшего возвратиться из госпиталя. Расчет Ротнова великолепно действовал, не только когда управление огнем велось из центрального поста. Он отличался и во время самостоятельных действий.
Корабль приближался к пассажирской пристани, осыпая берег огненным шквалом. Стреляло все: и артиллерия главного калибра, и универсальные пушки, и крупнокалиберные пулеметы, и даже армейцы-десантники строчили с палубы из своих огневых средств. Единым порывом были охвачены все, решая сообща главную задачу: во что бы то ни стало зацепиться за берег.
Все шло хорошо. И только раз командир вспылил, не поняв в горячке боя смысл поступка комсорга. До берега оставалось рукой подать. Комендоры стреляли прямой наводкой. Нужда в дальномере отпала, а боевой пост дальномерщика отделен одной ступенькой от ходового мостика, на котором стоит командир под вражеским обстрелом. И Володя Красюк, дальномерщик и вожак корабельных комсомольцев, встал между командиром и берегом. Обругал его Сорнев за то, что болтается на виду у противника и мешает командовать. Не понял Сорнев, что комсорг закрывал его своим телом от вражеского огня...
- Подхожу к берегу! - передал командир условленным сигналом по радио, и мониторы перенесли огненный вал в глубину обороны противника.
"Пролетарий" подошел к пристани, и десантники хлынули на берег. Для убыстрения высадки на носу установили дополнительные сходни, но их повредило крутой волной, поднятой бронекатерами. Командир приказал боцманской команде и орудийному расчету Ремизова восстановить сходни. Моряки попрыгали в воду, положили трапы на плечи и держали их под огнем противника до тех пор, пока высадка десанта не закончилась.
Бой за город продолжался семь часов - с пяти утра и до двенадцати дня. Когда атака десанта захлебнулась, с кораблей двинулись на берег моряки. В полдень на господствующей над Фуюанем высоте, где располагался командный пункт противника, взвился красный флаг.
А в шестнадцать часов на верхней палубе "Пролетария" открылось партийное собрание, на котором присутствовал весь личный состав корабля. На нем приняли в партию Бобровникова и Ротнова, подавших заявления перед боем.
Затем командир подвел итоги первого боевого дня. Корабль выполнил приказ Родины. Вечером "Пролетарий" получил новое задание.
...Три часа вице-адмирал Сорнев рассказывал об этом первом дне. Уже седовласый адмирал с теплотой и любовью говорил о матросах и старшинах, об их замечательных делах, оставивших неизгладимый след в его жизни. Говорил и о себе - откровенно, без рисовки и без утайки.
Эту душевную чистоту Игорь Андреевич пронес через десятилетия. И за это прежде всего уважают и любят Героя Советского Союза вице-адмирала Сорнева на нашем флоте, в боевую готовность которого он вкладывал всего себя.
В. Королев
topovl.ru :. Золотые звёзды тихоокеанцев :. Сорнев Игорь Андреевич (Золотые звёзды тихоокеанцев)